Черная месса - Джерард О`Нил

Кондона познакомил с Коннолли один полицейский детектив из Бостона, знавший их обоих. В то время Джон работал учителем в средней школе, без особого рвения отбывая часы, а по вечерам изучал право в надежде стать федеральным агентом.

Поступив в бюро в 1968 году, Коннолли проходил службу в Балтиморе, Сан-Франциско и Нью-Йорке. Все эти годы он поддерживал связь с Кондоном. Они встречались в 1970 году, когда Джон приезжал домой, чтобы жениться на девушке из местных, Марианне Локари. Пока Балджер ловчил и изворачивался, пытаясь выжить, Кондон предпринял кое-какие шаги, чтобы помочь молодому агенту перебраться обратно в Бостон. Есть основания полагать, что точные сведения о местонахождении Фрэнка Салемме, переданные Джону Кондоном, поступили от Стиви Флемми, который успел рассориться с приятелем детских лет.

Коннолли вернулся в маленький тесный мирок Южного Бостона, охотно сменив Бруклин на Саути, а стадион «Янки» на «Фенуэй-Парк»[11]. Он покинул отделение, в котором девятьсот пятьдесят фэбээровцев охотились за пятью криминальными семьями Нью-Йорка, и перешел в офис, где двести пятьдесят агентов тщетно пытались разузнать хоть что-то о Дженнаро Анджуло. Коннолли очутился на знакомом поле, он помнил наизусть клички всех игроков. Бостонский парнишка вернулся наконец домой, ему не терпелось покрасоваться в костюме федерального агента. Однако Коннолли походил на пустой сосуд, который наполняет окружение. В юности его считали чем-то вроде яркой пустой обертки. Прытким выскочкой, что хорошо смотрится в бейсболке, хотя игрок из него никудышный. Сделавшись федералом, он не столько работал, сколько изображал бурную деятельность. Джон всегда был скорее бойким болтуном, чем копом с пронзительным взглядом и железной хваткой. Он вернулся домой из Нью-Йорка восторженным молодым агентом и сразу же нырнул с головой в жизнь, похожую на захватывающий фильм. Он страстно мечтал подобраться поближе к «плохому парню», которым давно восхищался. Это стало его навязчивой идеей.

Джон Коннолли оказался во власти рокового обаяния Уайти Балджера, личности неизъяснимо притягательной. Балджер не обладал тем особым шиком, что отличает главарей гангстерских банд, которые нарушают все мыслимые правила, находя в этом удовольствие. Он был наделен магнетизмом иного рода. Для Коннолли он воплощал в себе заманчивые горизонты, обеспеченное будущее. Работать с Уайти… Что могло быть лучше? И что могло быть проще? Сделать Балджера своим союзником или стать одним из двухсот пятидесяти ретивых агентов, разъезжающих по округе в казенных машинах? Тут и думать было не о чем: чаша весов явно склонялась в пользу сделки с Уайти. Знаменитый гангстер мог стать для Джона счастливым лотерейным билетом, победной шапкой пены на кружке с пивом.

Первые несколько лет тайного сотрудничества старых знакомых в отчетах Коннолли по форме 209[12] прослеживались два основных направления – скупые сообщения о потерях в рядах мафиозного клана Дженнаро Анджуло, переживавшего не лучшие времена, и более пространные сведения о соперниках Балджера в Южном Бостоне. Коннолли не напоминал Балджеру, что тот изначально обязался поставлять информацию только об итальянцах. Если донесения о коза ностра сводились в основном к слухам о сложностях в стане Анджуло, секретное досье на гангстеров Южного Бостона обрастало телефонами, адресами и номерами машин. К примеру, Томми Ней, один из шайки маньяков-убийц, которые в семидесятые годы наводили ужас на жителей пригородов Южного Бостона, устраивая кровавую бойню в закусочных и барах, был арестован за убийство в Нью-Гэмпшире. Его схватили полицейские при содействии ФБР в точности там, где указал Уайти.

Но бюро охотилось за мафией, а не за психопатами вроде Томми Нея. От Флемми Балджер узнал, что Анджуло, опасаясь прослушки, сменил телефонные номера в своем офисе. Дженнаро и его братья переговаривались только по портативной рации. Джерри пользовался позывными «Серебристый лис», а Донато Анджуло – «Улыбчивый лис». Уайти сообщил об этом Коннолли и даже посоветовал выбрать автоматический сканер «Беркат-210» для перехвата разговоров.

В сонном болоте бостонского отделения ФБР отчеты Коннолли произвели впечатление на высокое начальство, однако наглость и напористость молодого агента изрядно раздражали его коллег, которые начали в шутку звать его Канноли[13], поскольку тот одеждой и манерами напоминал лощеного итальянского мафиози. Джонни любил драгоценности, золотые цепочки, остроносые туфли и черные костюмы. Насмешки товарищей его не задевали. Он отлично понимал, что Балджер – курица, несущая золотые яйца, – залог его успешной карьеры. Показания Уайти оказались бесценным кладом и для самого агента, и для бюро. Однако решающую роль в победе сыграло происхождение Коннолли – Южный Бостон и ирландская кровь. «Уайти согласился говорить со мной только потому, что помнил меня еще мальчишкой, – хвастался Джон. – Он знал, что я его не трону. Помогать не стану, но никогда не пойду против него».

Однако в мире Уайти и бездействие подчас приносит немалую пользу.

Глава 3. Грубая игра

Когда окружной прокурор Уильям Делахант садился в машину, чтобы ехать в ресторан неподалеку от его офиса в Дедхэме, Уайти Балджер с двумя приятелями, миновав черту города, несся по Юго-восточной автостраде к той же точке. Делахант собирался встретиться за ужином с коллегой. Гангстеры задумали припугнуть владельца ресторана, который задолжал им 175 тысяч долларов. По странной прихоти судьбы прокурор и рэкетиры оказались в разных концах просторного зала ресторана «Бэксайд».

Шел 1976 год. Тридцатипятилетний Делахант занял пост прокурора округа Норфолк всего лишь год назад. Примерно тогда же, чуть позднее, Уайти Балджер заключил соглашение с Джоном Коннолли и с бостонским отделением ФБР. Однако гангстеров связывала с окружным прокурором не только случайная встреча в ресторане. Один из подельников Балджера, Джонни Марторано, учился вместе с Делахантом в начальной школе, они частенько гоняли мяч во дворе, и оба прислуживали священнику во время литургии.

Прокурор, сидевший за столиком возле барной стойки, поднял голову и обвел глазами зал. Он тотчас узнал боевика из «Уинтер-Хилл». Заметив его, Марторано подошел и уселся рядом. Два других гангстера не пожелали к ним присоединиться. Бывшие однокашники выпили, весело поддразнивая друг друга и посмеиваясь над тем, что волею судеб оказались во враждующих лагерях. Джонни Марторано поддел старого приятеля, заметив, что в мире гангстеров чаще встретишь благородство и порядочность, чем в кругу банкиров и законников. Делахант только фыркнул в ответ, но спорить не стал. Когда же настала его очередь подпустить шпильку, он затронул больную струну. Прокурор посоветовал бывшему школьному дружку, матерому бандиту, держаться подальше от округа Норфолк. «Сиди лучше в Бостоне и не высовывайся, ради нас обоих», – предупредил он.

Марторано велел ему проваливать ко всем чертям, вспыхнула перепалка, и один из спутников Джонни приблизился к столику, чтобы выяснить, в чем дело. Делахант узнал Стиви Флемми. Балджера он не заметил – тот остался возле двери, скрытый от глаз. Встреча давних приятелей закончилась внезапно, но мирно, на дружеской ноте, с появлением федерального прокурора Мартина Будро, которого ждал Делахант. Оставшись с ним вдвоем, глава окружной прокуратуры выразительно возвел глаза к потолку: «Ты ни за что не угадаешь, с кем я сейчас разговаривал».

Тем временем Балджер присоединился к Марторано с Флемми. Они заняли низкий столик у задней стены и, скрестив руки на груди, принялись ждать появления хозяина заведения. Рэкетиры пришли навестить Фрэнсиса Грина, потому что Фрэнсису Грину надо было кое-что объяснить.

Около года назад Грин взял ссуду в 175 тысяч долларов в некой финансовой компании Бостона под высокий процент для инвестиции в недвижимость. Проблема заключалась в том, что Грин не вернул ни цента. Сам того не подозревая, он присвоил деньги одного из друзей «Уинтер-Хилл». Уайти умел улаживать подобные затруднения. Правда, его подход не отличался деликатностью.

Грин вошел в центральный зал и, заметив трех гангстеров, подсел к ним за столик. Уайти, по обыкновению, сразу перешел к делу, опустив светские любезности.

«Где наши деньги?» – спросил он. Грин, ловкий мошенник с пестрым прошлым, принялся изворачиваться. Дескать, его финансовые дела расстроены. Несколько сделок провалилось. Он не в лучшей форме. Все это следует принять во внимание.

Но Грин напрасно блистал красноречием. Балджера не интересовали подробности: нет денег – нет разговора. Его нисколько не заботило, что по другую сторону прохода сидят двое сотрудников прокуратуры. Уайти, с каменным лицом и застывшим ледяным взглядом, наклонился к Грину. «Запомни, – произнес он, – если ты не заплатишь, тебе не жить. Я отрежу тебе уши и затолкаю в глотку. Только вначале выдавлю глаза».